Сторож

Облако лунную съело картошку, Ночи темно полотно, Ветер тетрадную лижет обложку, Звёзды швыряя в окно. Тысячесвечные, сядут на стену, Смотрят на пыльный плакат, Только того не узнать ему цену, Что не возьмёшь напрокат. Вечность назад, в иноземном скитанье, Берегом милым согрет, Каждому взгляду придумал названье Тысячеустый поэт. Был он и врач, и моряк, и торговец, Воин, а может быть, тать, Жил он на свете, совсем не готовясь Славу поэта принять. В странствиях дальних по волям лазурным Грусть - небольшая беда, Если с тобой самый опытный штурман – В небе родная звезда. Та, что знакомого, доброго лавра Шум доносила с земли, Чтоб ничего, кроме “альфа Центавра”, Губы шепнуть не могли. Было ж алмазин в купеческой торбе! Только звезда – за спиной: Взгляд её, полный заботы и скорби, Не заменить ни одной. Глядя на звонкие цепи, в отчаянье Проклял он звон их пустой, Но и печальной неволи печальнее Жизнь под чужою звездой. Я не гарцую на пенистом гребне, Правя по звёздам баркас, Но и в моём неизведанном небе Есть непродажный алмаз. Он мне дарован судьбою, с тех пор уж Канули тысячи лет. Я – несомненный и признанный сторож И… неизвестный поэт! (1979)